О Петербурге
Петербург всегда был сложным городом. Его можно не любить, как Достоевский:
«Редко где найдется столько мрачных, резких и странных влияний на душу человека, как в Петербурге» («Преступление и наказание»).
Для кого-то он может быть скучен, как для Лермонтова:
Увы! как скучен этот город,
С своим туманом и водой!..
А можно Петербург обожать как Николай Агнивцев:
И майской ночью в белом дыме,
И в завываньи зимних пург
Ты всех прекрасней — несравнимый
Блистательный Санкт-Петербург!
Но этот город никого не может оставить равнодушным. А сложность… Оценивая свое восприятия северной столицы, я сделал неутешительный для себя вывод: я люблю приезжать в этот город, люблю гулять по его улицам и проспектам, люблю его музеи и историю, но постоянно жить в нем я бы не смог. СЛОЖНО!
А лучше всего эта сложность прослеживается у Александра Сергеевича Пушкина.
То он пишет:
Город пышный, город бедный,
Дух неволи, стройный вид,
Свод небес зелено-бледный,
Скука, холод и гранит...
А потом вдруг выдаёт оду великому городу:
Красуйся, град Петров, и стой
Неколебимо как Россия,
Да умирится же с тобой
И побежденная стихия.
И вот снова:
Глядит задумчивый певец
На грозно спящий средь тумана
Пустынный памятник тирана,
Забвенью брошенный дворец
А затем опять признается в любви Петербургу:
Люблю тебя, Петра творенье,
Люблю твой строгий, стройный вид,
Невы державное теченье,
Береговой ее гранит.
А вот еще строки Николая Агнивцева:
Пусть апельсинные аллеи
Лучистым золотом горят,
Мне петербургский дождь милее,
Чем солнце тысячи Гренад!..
И, опершись на колоннады,
Встают незыблемой грядой
Дворцов гранитные громады
Над потемневшею Невой.
А вот как восторженно пишет о Петербурге Осип Мандельшам:
На площадь выбежав, свободен
Стал колоннады полукруг, —
И распластался храм Господень,
Как лёгкий крестовик-паук.
Вот такой он, сложный, но всегда величественный Петербург!
Ну, и в завершении, словами поэтессы Марины Цветаевой о вечном споре о первенстве «бордюра и поребрика, подъезда и парадной»:
Царю Петру и вам, о, царь, хвала!
Но выше вас, цари, колокола.
Пока они гремят из синевы —
Неоспоримо первенство Москвы.
Антон Лунев, коллекционер.
